АНТИ-КАТЫНЬ, или КРАСНОАРМЕЙЦЫ В ПОЛЬСКОМ ПЛЕНУ

Основная цель этого локального исследования состо­ит в том, чтобы показать, что документы и материалы, даже ограниченного по объему российско-польского сборника "Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг.", дос­таточно убедительно свидетельствуют о том, что польское руководство тех лет ответственно за бесчеловечные условия со­держания пленных красноармейцев в лагерях, что привело к их массовой гибели.

Нынешние польские власти и общественность, даже в "страшном сне", не предполагают покаяния за смерть десят­ков тысяч наших соотечественников в 1919-1922 гг. Тем са­мым Польша давно потеряла моральное право требовать от России бесконечного покаяния за Катынь. Гибель пленных красноармейцев и расстрел в Катыни - проблемы одного порядка, и подход к ним должен быть одинаковым.

Ситуацию с гибелью красноармейцев в польском пле­ну нередко называют "анти-Катынью". В журнале "Новая Польша" (№ 11, 2000 г.) опубликовано интервью зам. дирек- (231) тора института славяноведения РАН Бориса Носова "Поиски анти-Катыни", в котором тот утверждает, что идея "анти-Катыни", возникшая в России на рубеже 80-90-х годов, как альтернатива "Катыни", "не имеет абсолютно никакого бу­дущего", так как "никоим образом не доказать, что поли­тика польских властей предусматривала уничтожение во­еннопленных".

Известные "Десять вопросов" польского историка А. Новака, опубликованные в четвертом номере журнала "Новая Польша" (2005 г.) по поводу попыток части россий­ских историков и публицистов "заслонить память о пре­ступлениях советской системы против поляков, создавая их мнимый аналог или даже "оправдание" в виде преступле­ния против советских военнопленных в Польше в 1920 г." в основном носят не конкретно-исторический, а эмоционально-риторический характер, с подтекстом "А вы сами такие же!" Анализ содержания вопросов А. Новака показывает, что, обращаясь к российским историкам, он даже не удосужился ознакомиться с работами большинства из них по проблеме пленных красноармейцев. По-видимому, историк А. Новак не знаком и с материалами сборника "Красноармейцы в поль­ском плену в 1919-1922 гг. ".

В качестве примера рассмотрим только один вопрос пана А. Новака. Он восклицает: "Можете ли вы опровергнуть чис­ленность советских военнопленных - 65 797, - по офи­циальной статистике, признанной как советской, так и польской стороной вернувшихся в Советскую Россию?". Да, можем! В российском предисловии, изданного в 2004 г. российско-польского сборника документов и материалов "Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг. " при­водятся данные о том, что "по советским данным, на но­ябрь 1921 г. на родину организованно вернулось 75 699 плен­ных" (Красноармейцы в польском плену в 1919-1920 гг., с. 9. Далее: Красноармейцы).

Но даже эта значительно большая цифра не доказывает, что в польском плену погибло, как утверждает основной авто­ритет для А. Новака проф. З. Карпус, только 16-18 тыс. пленных красноармейцев. В сборнике "Красноармейцы в поль­ском плену..." содержатся достаточно веские свидетельства того, что только в двух лагерях Стшалково и Тухоль погиб­ло более 30 тысяч пленных красноармейцев. Однако об этом позже.

С позиций А. Новака рассуждает главный редактор жур­нала "Новая Польша" Ежи Помяновский в своей статье "К истории дезинформации" ("Новая Польша". № 5, 2005). Он пишет, что тема "анти-Катыни", как возмездия за гибель пленных красноармейцев, является "частью кампании дезин­формации, имеющей целью изгладить из памяти русских катынекое преступление". Он также заявляет, что не может быть никакого сравнения между гибелью пленных красноар­мейцев и "плановым и буквальным истреблением интерни­рованных польских офицеров, предпринятым по решению Политбюро ЦКВКП(б) в марте 1940 г. ".

Неизвестно, что страшнее, бессудный расстрел или мед­ленное садистское умерщвление голодом, холодом, поркой или непосильной работой. Немецкий историк Вольфрам Витте пишет. "Истребление голодом - так гласил девиз нацист­ской политики на Востоке". (Взгляд из Германии, с. 109). Из 3,2 миллионов советских военнопленных, осенью 1941 г. со­гнанных на огороженные колючей проволокой территории, без построек и пищи, 2 миллиона от нечеловеческих условий к началу 1942 г. умерли. Это было признано преступлением против человечности.

Аналогично поступили польские власти в 1919-1920 гг., предоставив голоду, холоду, болезням и бесчинствам охраны возможность умертвить десятки тысяч пленных красноар­мейцев. Только нацисты не скрывали своей политики, а вер­ховные польские власти, маскируясь "гуманными" директивами, инструкциями и приказами, препятствовали любым улучшениям условий содержания пленных красноармейцев в лагерях, тем самым обрекая их на смерть. Документальных свидетельств этого история сохранила достаточно.

Однако польская сторона не признает своей ответствен­ности за гибель десятков тысяч красноармейцев. Позиция (233) польских властей, как уже говорилось, имеет давнюю исто­рию. Известно, что Польша на переговорах в Риге в 1921 г. была серьезно озадачена представленными советской делегацией документально подтвержденными фактами бесчеловеч­ного отношения к пленным красноармейцам в польских лаге­рях. Об этом свидетельствует письмо полковника медслужбы Войска Польского (ВП) Казимежа Хабихта, эксперта на мир­ных переговорах в Риге. В письме Верховному Командованию ВП от 29 января 1921 г. К. Хабихт пишет: "... Направляю пе­ревод меморандума РУД (Российско-Украинской делегации в Смешанной комиссии по репатриации военнопленных и интернированных) в Риге о невыносимых условиях, в кото­рых живут военнопленные в лагерях и рабочих командах в Польше.

Поскольку было бы трудно ответить на выдвинутые в наш адрес обвинения по существу, следовало бы исполь­зовать ту страницу русского меморандума, на которой го­ворится об условиях, в которых живут пленные в России, что противоречит сведениям, которые мы имеем из рус­ских лагерей.

В данном случае нужно приложить протоколы о та­ких случаях жестокости, допущенных во время боев, как убийство раненых, санитаров, медсестер, представите­лей Красного Креста - вообще заглушить их доказатель­ства тем, что в России военнопленным не лучше, чем у нас в стране" (Красноармейцы, с. 479-480).

О применении поляками тактики "заглушения" писал в августе 1921 г. атташе Постпредства РСФСР Е. Пашуканис: "За последнее время заявления с нашей стороны о жесто­ком отношении с пленными польская сторона пытается парировать, сообщая запротоколированные показания ка­ких-то польских солдат о том, как в 1920 г. при взятии их в плен они целый день шли пешком и не получали никакой пищи, или басни о посещении лагерей поляков в России (...) собирают жалобы, после чего жалобщиков расстреливают" (Красноармейцы, с. 651).

Польские политики в 20-е годы прошлого столетия (как и сегодня) успешно использовали метод постоянного давле­ния встречными претензиями на российскую сторону и со­глашались на конструктивный диалог лишь при предъявле­нии им обоснованных контраргументов. Так, в Риге Польша планировала выставить Советской России счет за содержа­ние красноармейцев в польском плену.

Однако расчеты российских дипломатов, основанные на результатах опросов 3 тысяч вернувшихся в Россию пленных красноармейцев, показали "очень выгодный для РСФСР ба­ланс, а именно: пассив (стоимость продовольственных и больничных пайков, вещевого и денежного довольствия) выразился в сумме 1 496192 042 марки. Актив, то есть исчисление эквивалента труда русских военнопленных в Польше, - 6034 858 600 марок". После этого польская деле­гация прекратила разговоры о предъявлении каких-либо сче­тов российской стороне (Красноармейцы, с. 705).

Современные российские политики забыли этот опыт и в вопросах урегулирования проблем в российско-польских отношениях "ушли" в глухую оборону. Польская сторона ус­пешно пользуется предоставленной ей возможностью создать "ореол" собственной непогрешимости. Она категорически от­вергает любые обвинения в свой адрес по поводу причастности польских властей к гибели красноармейцев.

В 1998 г. генеральный прокурор Польши и министр юс­тиции Ханна Сухоцкая в ответ на письмо Генеральной про­куратуры России с просьбой расследовать причины смерти 82,5 тыс. солдат Красной Армии заявила, что: "следствия по делу о якобы истреблении пленных большевиков в войне 1919-1920 гг., которого требует от Польши Генеральный прокурор России, не будет".

Отказ Х. Сухоцкая обосновала тем, что польскими исто­риками достоверно установлена смерть 16-18 тыс. военно­пленных по причине "общих послевоенных условий". Она добавила, что о существовании в Польше "лагерей смерти" и "истреблении" не может быть и речи и что "никаких специальных действий, направленных на истребление плен­ных, не проводилось". (235)

Для окончательного закрытия вопроса о гибели красно­армейцев в польском плену Генпрокуратура Польши предло­жила создать совместную польско-российскую группу ученых для "обследования архивов, изучения всех документов по этому делу и подготовки соответствующей публикации" (http//katyn.ru/index/php?go=Pages&in=view&id=409).

В результате в 2004 г. появился 912-страничный российско-польский сборник документов и материалов "Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг.", который польская сторо­на пытается представить своей своеобразной "индульгенцией" в вопросе гибели пленных красноармейцев. Утверждается, что "достигнутое согласие исследователей (российских и поль­ских составителей сборника. - авт.) в отношении количе­ства умерших в польском плену красноармейцев... Закрыва­ет возможность политических спекуляций на теме, пробле­ма переходит в разряд чисто исторических..." (Памятных. "Новая Польша", № 10, 2005).

Несмотря на то, что сборник "Красноармейцы в поль­ском плену в 1919-1922 гг." составлялся при доминирующем мнении польских историков, большинство его документов и материалов свидетельствуют о таком целенаправленном ди­ком варварстве и бесчеловечном отношении к советским во­еннопленным, что о переходе этой проблемы в "разряд чисто исторических" не может быть и речи! Нюрнбергский трибу­нал в 1946 г. подобное квалифицировал как "военные престу­пления. Убийства и жестокое обращение с военнопленны­ми" на уровне геноцида.

Поэтому в ответ на бесконечные требования польских по­литиков о покаянии России за "совершенный геноцид" хочет­ся напомнить им одну библейскую истину: "Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вы­нуть сучок из глаза брата твоего" (Мтф., 7-5).

Надо заметить, что признание равнозначности престу­плений предполагает их равнозначную оценку. Абсолютно ясно, что польская сторона имеет полное право на рассле­дование всех обстоятельств катынского преступления. Но и российская сторона имеет такое же право на расследование обстоятельств гибели красноармейцев в польском плену. Только равнозначный подход может обеспечить равные ус­ловия для России и Польши в плане установления истори­ческой правды при разрешении этих двух проблем. Помимо этого, России давно пора восстановить память о погибших соотечественниках.