ПОСЛЕ

Война отступила от Астрахани. Изредка разве что появлялись немецкие бомбардировщики.

8 января "юнкерсы” из эскадры KG51 "Эдельвейс” нанесли удар по станции Баскунчак. Немцев не сопровождал успех: был сбит командир эскадры полковник Хайнрих Конрад. В ночь на 1 мая бомбардировщики KG100 "Викинг” заминировали Волгу в районе Джакуевки. 4 мая одиночный самолет сбросил бомбу на Нижний Баскунчак. Наша речная флотилия активно вела работу по тралению русла реки. В мае на минах погибли канонерки "Красный Дагестан” и "Красногвардеец”. Эпизодически приходилось вести бои с немецкими бомбардировщиками. Так, 1 июня в районе села Черный Яр бронекатер № 33 отразил шесть ночных атак Не-111. Последние сбросили около 60 бомб.[1] В ночь на 20 июня одиночный Не-111 3-й эскадрильи 100-й бомбардировочной эскадры «Викинг»  разбомбил на Каспии рыбоводный завод. Вот как описал этот рейд радист Клаус Фритцше[2]:

«Приближаемся к дельте Волги, где, по данным разведчиков, на рейде стоит добрая сотня плавающих объектов, которые необходимо уничтожить. Мы с командиром первыми на высоте 1000 метров влетаем в зону поражения. Тут же начинается частая стрельба зенитных орудий, и командир дает приказ прекратить налет, чтобы избежать ненужного риска.

Луна освещает море, и на его блестящей поверхности хорошо видно любое судно. Уходим из опасной зоны. Внизу видим крупнотоннажное судно. Совершаем круг, пытаемся определить палубное вооружение. Не стреляют. «Вниз, на бреющий полет — приказывает командир. — Долго ему плавать не суждено!».

Все остальное проходит перед глазами как кинофильм, который я смотрю с места зрителя. Переходим в пике, и слышу крик командира: «Не переключил предохранитель, бомба не взорвалась!» И в тот же момент снова начинается зенитная стрельба. Ощущаем сильный удар, чувствую боль в ноге, отказывает правый двигатель, принимаются разные меры для стабилизации одномоторного полета, но без успеха.

«Внимание! Посадка на воду», — информирует пилот. Шум соприкосновения с водой и… тишина. Самолет плавает. Есть время выбросить и надуть резиновую лодку. Все четыре члена экипажа занимают в ней места, каждый с сумкой неприкосновенного запаса, кроме того, 4 автомата, сигнальный пистолет с ракетами, аварийный радиопередатчик, мачта, парус и медкомплект. Полезная площадь лодки небольшая, и с таким грузом людям места нет. Значит, сидим на борту, одной ногой на куче спасательных материалов, другой — в воде. Ищем весла, оказывается, одного нет. Значит, грести двум гребцам впереди слева и справа, а третьему, держать курс. Посадка и размещение закончены благополучно за считанные минуты. Все еще плавающий самолет начинает тонуть. Хвост поднимается из воды, и медленно, под булькающие звуки, наш гордый орел исчезает под водой».

А вот рассказ пассажира советского парохода, оказавшегося под градом бомб экипажа Фритцше:

"Плыл я пассажиром на грузовом пароходе из персидского порта в Астрахань. Ночью на 20 июня около полуночи подняли тревогу. Немцы налетают! На пароходе имелось порядочное число стволов зениток разных калибров. Орудийные расчеты готовились открыть огонь по приближающемуся бомбардировщику. Расчеты подчинялись какому-то молодому неопытному лейтенанту, который собрался дать на это приказ.

Но тут появился майор, тоже пассажир, но, очевидно, опытный фронтовик. Закричал, чтобы все слушали только его команды, а лейтенанта дулом нагана убедил в том, что должность командира он берет на себя. Расчетам зениток он приказал повернуть орудия в сторону луны, так фрицы видят пароход только против луны, а после сброса бомб на ее фоне должен быть виден силуэт улетающей машины. Этим он сильно рисковал, но это был и единственный шанс попасть в бомбардировщик.

Так и вышло. Бомба не разорвалась, и зенитки открыли огонь по хорошо видимому силуэту самолета. Как будто не попали, но и самолет не вернулся тоже. Только двое суток спустя мы узнали о том, что бомбардировщик типа «Хейнкель-111» был подбит в ту ночь, а экипаж взят в плен».

Не-111 был подбит канлодкой «Ленин». Кроме рыбозавода, в эту ночь немцами была потоплена нефтебаржа.

Утром лодку с немцами выловил рыбацкий мотобот. У многих членов экипажа близкие – жены и дети – погибли на борту потопленного «Хейнкелем» рыбозавода. Моряки линчевали командира бомбардировщика майора Клааса, и сильно потрепали Фритцше и двух его коллег.

Волжская военная флотилия была расформирована только 30 июня 1944. В августе этого же года отменили светомаскировку.

Другим направлением немецкой активности стала диверсионная деятельность. В июне 1943 года под Астраханью было задержано пять немецких парашютистов, а вскоре у Баскунчака добровольно сдалась еще одна группа такой же численностью. В октябре был обезврежен немецкий разведотряд в составе пяти человек, высадившийся в Калмыкии для помощи эскадронам Огдонова. События имели продолжение даже в 1944 году. 23 мая под Уттой приземлился четырехмоторный Ju-290 из 1-й группы KG200. Находившийся на его борту диверсионный отряд капитана фон Шеллера должен был установить связь с отрядами Огдонова. Однако самолет был своевременно замечен постами ВНОС и вскоре в степи завязалась перестрелка между немцами и оперативниками НКГБ. Транспортник был подожжен, семь немцев погибли, еще 12 попали в плен, а 14 человек смогли уйти в степь.

По личному распоряжению Л.П.Берия была начата радиоигра с ведомством В.Шелленберга. В результате немцы, уверенные в том, что их группа закрепилось в степях, вскоре обогатили Красную Армию сброшенным с воздуха контейнером с 20 тюками грузов, а потом 50-тонным транспортным "юнкерсом”. Экипаж последнего также сумел в значительной части избежать плена – погибло лишь три немца, остальные ушли за барханы. Вскоре радиоигра закончилась, благо от отрядов Огдонова оставалось немногое.[3]