Голодом и холодом

Польские историки, составители сборника "Красноармей­цы в польском плену в 1919-1922 гг. ", профессора 3. Карпус и В. Резмер утверждают, что "в результате усилий польских властей... Условия жизни военнопленных в лагерях в Польше в начале 1920 г, существенно улучшились... Улучшилось и питание в лагерях...

Начиная с февраля 1921 г. положение в лагерях в ре­зультате больших усилий польских военных и гражданских властей радикально улучшилось. К этому времени в лагеря было передано большое количество белья и одежды, а так­же существенно улучшилось снабжение продовольствие" (Красноармейцы. С. 20, 25).

В этой связи следует особо сказать о питании военно­пленных в польских лагерях. В инструкции I департамен­та Минвоендел Польши от 17 мая 1919 г. были утверждены нормы продовольственного и денежного довольствия для пленных. По этим нормам каждому пленному в день полагалось хлеба - 500 г, мяса - 150 г, картофеля - 700 г, сырых овощей или муки - 150 г, 2 порции кофе по 100 г и припра­вы. Мыла на месяц должно было выдаваться 100 г. Не бога­то, но прожить можно было. Помимо этого для истощенных пленных полагалось питание по специальной таблице "С" (Красноармейцы. С. 60).

О том, как выполнялась эта инструкция, свидетельствует доклад Санитарного департамента Минвоендел Польши во­енному министру от 9 декабря 1919 г. В докладе отмечается, что во многих отчетах делегаты Санитарного департамента лагеря пленных называют "кладбищами полуживых и полу­голых скелетов", "очагами мора и убийства людей голодом и нуждой". Сам начальник Санитарного департамента гене­рал З. Гордынский в своем отчете о посещении лагерей в кре­пости Брест-Литовска заявил: "Худоба многих пленных крас­норечиво свидетельствует о том, что голод - их посто­янный спутник, голод страшный, который заставляет их кормиться любой зеленью, травой, молодыми листьями и т.д. Случаи голодной смерти не являются чем-то чрезвы­чайным..." (Красноармейцы. С. 114, 116)

Полковник медслужбы д-р Родзинский после посещения лагеря пленных в Пикулице под Пшемыслом заявил, что там происходит "систематическое убийство людей1... Сохранение в лагере существующих условий его быта было бы равно­значно приговору всех пленных и интернированных на ги­бель и неизбежную, медленную смерть" (Красноармейцы. С. 117).

Согласно инструкции Минвоендел, в лагерях должны были действовать буфеты. В отчете полковника Родзиньского приводится пример того, как работал такой буфет в лагере пленных Пикулице. В буфете торговала "по сути для себя" жена начальника лагеря. Кусок белого хлеба в буфете стоил 1 крону 60 геллеров. Такой же кусок в перворазрядном ресто­ране Пшемысля стоил всего 1 крону (Красноармейцы. С. 119). Комментарии излишни.

Этот доклад начальника Санитарного департамента гене­рала З. Гордынского военному министру Польши стал, вероят­но, "последней каплей" для польского руководства. До этого З. Гордынский 2 декабря 1919 г. направил крайне жесткую за­писку министру военных дел о тяжелом положении военно­пленных и необходимости созыва межведомственного совещания по этому вопросу. Руководство министерства решило проблемы, которые волновали не в меру настойчивого гене­рала просто и эффективно. 20 февраля 1920 г. генерал был пе­реведен на более спокойную работу, не связанную с пленны­ми (Красноармейцы. С. 827).

Естественно, что по докладам З. Гордынского не было предпринято действенных мер. В результате в 1920 г. ситуа­цию с питанием пленных Ст. Семполовская характеризова­ла так: "... Общее состояние дел с питанием следует при­знать (последние месяцы прошлого года) очень плохим... Не говоря уже о таких случаях, как обнаружение сена в желуд­ке умершего пленного, что имело место в лагере в Домбе..." (Красноармейцы. С. 583). (287)

Не вызывает сомнения, что продовольственная норма в полном объеме до пленных не доходила. Смерть от истоще­ния была обычным явлением в польских лагерях. лучше все­го причины такого положения раскрыл Подольский (Вальден), который, как бы предвидя разгоревшиеся спустя 80 лет спо­ры, писал: "Слышу протесты возмущенного польского пат­риота, который цитирует официальные отчеты с ука­занием, что на каждого пленного полагалось столько-то граммов жиров, углеводов и т. д. Именно поэтому, по-види­мому, польские офицеры так охотно шли на администра­тивные должности в концентрационных лагерях" ("Новый мир", № 5, с. 88). Надо заметить, что голода в 1919-1922 гг. в Польше не было.

Критически настроенный читатель может заметить, что примеры из 1919 г. не вполне уместны. В польском плену в конце 1919 г. пленных красноармейцев было немногим более 13 тысяч (Красноармейцы. С. 9). В то же время основное ко­личество пленных красноармейцев погибло в осенне-зимний период 1920/21 г.

Однако обращение к 1919 г. более чем обоснованно. Польские власти в 1919 г. даже для такого сравнительно не­большого количества пленных не смогли, а точнее, не захо­тели обеспечить условия в соответствии с требованиями Женевской конвенции. Это еще одно подтверждение осоз­нанно целенаправленной политики верховных польских властей по созданию невыносимых для жизни условий для "большевистских пленных".

Проф. З. Карпус и В. Резмер в предисловии ссылаются на свидетельство посла Великобритании в Германии Э. В. д'Абернона, который утверждал, что в августе 1920 г. русских военно­пленных "здорово и хорошо кормят" (Красноармейцы, с. 23). Для понимания, что это не совсем верная информация, дос­таточно прочитать показания вернувшегося из плена Андрея Прохоровича Мацкевича. В октябре 1920 г. он был доставлен в лагерь Белостока, в котором пленный в день получал "неболь­шую порцию черного хлеба, весом около 1/2 фунта (200 г), один черепок супа, похожего скорее на помои, и кипятку" (Красноармейцы. С. 175). (288)

Начальники польских лагерей умели принимать про­веряющих. Так, секретарь-распорядитель отдела военно­пленных Американской ассоциации христианской молодежи И. Вильсон после посещения в октябре 1920 г. концентраци­онной станции в Модлине заметил по поводу пищи для военнопленных, что "она была вполне удовлетворительной и по содержанию была лучше той, которую получали рус­ские пленные в Германии. Комендант был очень любезен..." (Красноармейцы. С. 340).

Напомним, что именно в это время командир укреплен­ного района Модлин Малевич телеграфировал начальству о том, что военнопленные концентрационной станции едят "различные сырые очистки" и у них "полностью отсутст­вует обувь и одежда" (Красноармейцы. С. 355).

Нет сомнений, что по случаю приезда в лагеря д'Абернона и И. Вильсона польские власти расщедрились и паек для пленных в этот день был нормальным. Да и дегустация пищи Э. В. д'Аберноном и И. Вильсоном, вероятно, напоминала сце­ну угощения Остапа Бендера обедом (чем бог послал) в доме престарелых, описанную в известной книге Ильфа и Петрова "Двенадцать стульев". Старики голодали, а заведующий до­мом престарелых голубоглазый Альхен сумел накрыть для Бендера роскошный стол.

Начальник распределительной станции в Пулавах майор Хлебовский в конце октября 1920 г. жаловался Верховному чрезвычайному комиссару по делам борьбы с эпидемиями Э. Годлевскому, что "несносные пленные в целях распростра­нения беспорядков и ферментов в Польше" постоянно по­едают картофельные очистки из навозной кучи, которая находится в лагере, и ее придется окружить колючей про­волокой" (Красноармейцы. С. 420).

О голодающих красноармейцах писал в рапорте от 16 ок­тября 1920 г. начальник Главного сортировочного пункта боль­ных и раненых Войска Польского С. Гелевич. Ссылаясь на док­лад начальника движения станции Виленская, он информиро­вал Санитарный департамент МВД Польши о том, что пленные из 15 вагонов, направленных из Белостока в Стшалково, "про- (289) изводят впечатление очень изнуренных и голодных, так как вырываются из вагонов, ищут в мусоре остатки еды и жадно поедают картофельные очистки, которые нахо­дят на путях" (Красноармейцы. С. 354).

9 января 1921 г. председатель Российско-Украинской мир­ной делегации (на переговорах в Риге) Ф. Иоффе сообщал председателю Польской мирной делегации Я. Домбовскому о том, что "установленный для пленных продовольственный рацион остается только на бумаге, ибо практически, по разным причинам, получаемая пленными пища никогда не отвечает по своей скудости этому рациону. Это явление наблюдается во всех лагерях и командах" (Красноармейцы. С. 467). Тем не менее следует признать, что к середине 1921 г. Питание пленных несколько улучшилось, но дело было сделано, в 1919-1920 гг. от истощения умерли тысячи пленных красноармейцев.

Основной причиной "голодомора" в польских лагерях польские политики и историки называют "общие послевоен­ные условия". Как известно, в 1919-1922 годах в Польше не было голода. Поэтому утверждения, что смертность военно­пленных от голода не является основанием для обвинения в этом польских властей, несерьезны. В то же время не вызыва­ет сомнений, что "голодомор" среди советских военноплен­ных в 1919-1922 гг. - это свидетельство целенаправленной политики польских властей того времени. Подобное про­исходило и нацистских лагерях в 1940-1945 гг. Оценку этому дал Нюрнбергский трибунал.

Польский историк Яцек Вильчур, исследовавший судьбу итальянских военнопленных в немецких лагерях, находивших­ся на территории Польши в 1943-1944 гг., отмечал, что в от­ношении итальянцев немцы применяли два основных спосо­ба уничтожения: доведение их до естественной смерти голодом и через казни, в том числе массовые (Jacek Wilczur. С. 167). Эти два способа уничтожения военнопленных и гра­жданских лиц квалифицировались на Нюрнбергском процес­се как преступные и равнозначные. Однако польская сторо­на в отношении немецких лагерей с такой квалификацией со- (290) гласна, но применительно к польским лагерям категорически против. Странная логика?!

Другой причиной преждевременной смерти многих плен­ных стали жилые (если их можно так назвать) помещения, в которых они содержались. Самый бедный польский крестья­нин не допускал, чтобы его скотина зимой находилась в поме­щениях, в крышах которых было видно небо, в дыры в стенах свободно пролезала рука. Поэтому объяснения, что у моло­дого польского государства не было материальных возмож­ностей, хотя бы для латания дыр, как уже говорилось, про­сто несерьезны.

Все становится ясно, когда понимаешь, что польские вла­сти считали "очень хорошо оборудованным" крупнейший польский лагерь пленных № 1 в Стшалкове, в котором в то время текли крыши и не были оборудованы нары для сна пленных (Красноармейцы. G 96, 115). Однако военные вла­сти, как уже говорилось, без тени смущения докладывали ко­миссии польского сейма о том, что лагерь в Стшалкове готов к приему пленных.

Не изменилась ситуация в Стшалкове и в октябре 1920 г.: "Одежда и обувь весьма скудная, большинство ходят бо­сые... В лагере большое число очень тяжелых отморажива­ний (ног), которые зачастую у пленных оканчиваются ампу­тацией... Кроватей нет - спят на соломе... Большинство зданий - это землянки с продавленными крышами, земля­ным полом... Многие бараки переполнены...

Одежда у всех старая... Производит она впечатление лохмотьев. Из-за недостатка пищи пленные, занятые чист­кой картофеля, украдкой едят его сырым" (Красноармейцы. С. 349-350).

Объективность этой информации подтверждает на­чальник медицинской службы французской военной мис­сии в Польше майор медслужбы Готье, который в своем от­чете от 3 ноября 1920 г. сообщает начальнику миссии сведения, переданные ему медицинским инспектором лагеря в Стшалкове, под Познанью, Б. Мадейским: "В лагере находится 15 000 пленных, непригодных для работ, и 22 000 пленных, (291) используемых в качестве рабочей силы... Пленные одеты в лохмотья, питание явно недостаточно. лагерь распола­гает госпиталем на 1000 коек. В последнее время в госпи­тале на излечении находятся 2 200больных... Практиче­ски нет одеял и простыней. Смертность очень высока: в день умирает 25-50 человек (брюшной тиф, дизентерия)" (Красноармейцы. С. 361).

В ноябре 1921 г., когда, по утверждению польских про­фессоров "положение в лагерях радикально улучшилось", со­трудники РУД так описывали жилые помещения для плен­ных в Стшалкове: "Большинство бараков подземные, сырые, темные, холодные, с побитыми стеклами, поломанными полами и с худой крышей. Отверстия в крышах позволя­ют свободно любоваться звездным небом. Помещающиеся в них мокнут и зябнут днем и ночью... Освещения нет" (Красноармейцы. С. 25, 678).

В ноте РУД от 29 декабря 1921 г. по поводу условий со­держания пленных в лагере в Стшалкове отмечалось, что "са­нитарное состояние лагеря до крайности неудовлетвори­тельное... Вода почти отсутствует... Иногда не хватает для варки пищи. Отопления совершенно нет... Медицинской помощи почти нет вследствие отсутствия медикаментов" (Красноармейцы. С. 695) Не случайно в Стшалкове регулярно вспыхивали эпи­демии и больными оказывалось более 30% количества всех пленных. Это ли не доказательство целенаправленной полити­ки по созданию невыносимых условий жизни пленных крас­ноармейцев, которые обусловливали среди них катастрофи­ческую смертность.